Как болеет врач.
Jan. 18th, 2025 12:55 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Как болеют врачи.
- Здравствуйте, я хотел бы назначить визит к доктору на завтра. Это повторный визит.
- К сожалению, доктор вчера умер.
- Черт возьми! Надо было на прошлой неделе записаться.
Вы будете смеяться, но это настоящий диалог.
У меня есть негласное правило: когда я лечу врачей или их детей, я максимально сосредотачиваюсь и включаю все возможные внутренние фильтры, чтобы ничего не пропустить. По сути, таких больных я осматриваю так же внимательно, как “бомжей” привезенных и под моста, без какой-либо медицинской истории. Нужно быть максимально собранным, чтобы не ошибиться.
Не секрет, что хуже врачей пациентов нет. Вот уж поистине "горе от ума". Доктор вообще похож на индийского заклинателя змей. Сидит себе на коврике в чалме, дудит в тоненькую дудочку, и из плетёной корзинки появляется мерзкая змея с раздвоенным жалом. Глаза маленькие, злые, раздвоенный язык нервно щупает воздух в поисках, куда воткнуть смертоносные зубы. Как заклинатель змей спокоен и точен, так и доктор не боится, полагая, что его-то змея не укусит. Он или ловко увернется, или даст ей крепкую затрещину, и она быстро уберется в свою плетёную корзинку. Но, к сожалению, и заклинатель змей бывает укушен, и не раз.
Доктору болеть куда хуже, чем обычному человеку. У обычного человека нет представления, что его ждет дальше; он уверен до последнего, что доктор его спасет, а если не спасет, то все равно будет хорошо, ведь он видел это на YouTube, и все обходилось. А доктор знает про себя все, и, как гадалка, знает, чем сердце успокоится — навсегда. Страх заболеть тем что обычный человек даже не представляет себя у врача всегда. Дёрнулись мышцы в ногах – ну точно ALS (боковой амиотрофический склероз), покалывает правом боку третий месяц, рак желчных протоков. В первом случае хочешь не хочешь а видишь себя на инвалидном кресле высохшем как курага и однажды захлебувшись своими слюнями ночью поставишь в этой жизни точку, во втором смотришь в зеркало и ждёшь когда на тебя оттуда посмотрят желтушные, как SpongeBob глаза. Вот и думаешь, если у тебя дома достаточно наркотиков когда понадобятся.
Когда я был еще в феллоушипе, в нашей больнице работал чудесный рентгенолог, доктор Пател. Однажды мы узнали, что у доктора Патела диагностирован рак легких. Когда человек понимает, что "костлявая с косой" уже стучится в дверь, люди реагируют по-разному. Доктор Пател не показывал признаков расстройства, а, наоборот, проводил все время с резидентами, читая снимки МРТ и КТ. В перерывах он медленно шел в онкологическое отделение, где получал химиотерапию, и возвращался на рабочее место. Так продолжалось до его последнего дня.
В этой же больнице работал невропатолог, профессор, который обучал неврологических резидентов и начинал отделение неврологии в Нью-Йоркском университете. У него диагностировали рак толстого кишечника, и он отказался от лечения, понимая свой возраст и риски. Он работал до тех пор, пока мог физически, а потом метастаз в мозг, три недели в коме, и смерть.
Так получилось, что большинство моих близких друзей — врачи. Эти истории можно рассказывать бесконечно. Не нужно далеко ходить за примером. Моя подруга-терапевт тяжело заболела COVID-19 в самом начале пандемии: с температурой 40°C она вела прием на удалёнке.
Мой друг, блестящий хирург, после операции на пятке передвигался по больничному отделению на самокате. Забавно, что он сам панически боится врачей, как и я. Когда ему нужно сделать укол, он покрывается холодным потом и цепляется за стол. И это человек, который удаляет лёгкое пораженные опухолью через двух сантиметровый разрез .
Однажды я был в отпуске в Доминиканской республике. Вернувшись из пятизвёздочного отеля, я обнаружил, что подхватил “холеру”. Я боялся отойти от туалета на три метра. Я понимал, что это скорее всего диарея путешественника, вызванная E. Coli, и нужно просто потерпеть и пить больше жидкости. Разумеется, я никуда не пошел, кроме как на работу, ведь больные дети ждали приема несколько месяцев, и я не мог их подвести. Когда на четвёртый день я понял, что еле стою на ногах, а в голове все вертится, как в центрифуге, пришла мысль что-то предпринять. В перерывах между приемами моя медсестра поставила мне внутривенный катетер, и вместо ланча мне заливали литр жидкости. Потом я вставал и шел смотреть больных дальше. В конце концов, мне пришлось выписать себе Cipro, и как Мюнхаузен, вытащивший себя за косичку из болота, я поправился.
Мой ближайший друг почувствовал боль в животе. Сдался только на пятый день, когда терпеть было невозможно. Оказался инвагинация кишечника. Его прооперировали, и через три дня он снова принимал пациентов.
Когда он узнал о моих приключениях, речь о которых пойдет ниже, он философски заметил:" Ты такой же идиот как и я. Я правда корячился пять дней."
Я сам заболел COVID-19 две недели назад. В понедельник почувствовал недомогание, но решил, что это может быть не COVID. Во вторник, с ломотой во всем теле, но без температуры, надел маску и пошел смотреть пациентов, ведь расписание забито на семь месяцев вперед. Когда выяснилось, что это COVID, я пробыл дома пять дней, из которых три дежурил по телефону, покрывая больницу. Разумеется, я сразу начал принимать Paxlovid и дексаметазон, и через день симптомы ушли. Но это оказался не конец. Через пару дней после выхода на работу я почувствовал боль в животе — занозистую, прямо посередине. Как сказал мой друг, в животе могут болеть четыре вещи: колит, дивертикулит, заворот кишок или рак. Когда на третий день я стал просыпаться ночью от боли, я перестал есть и пил только жидкость. В пятницу я остался в постели, аккуратно переворачивая мой живот руками с боку на бок, как официант несёт блюдо с виноградом чтобы не падали ягоды. К вечеру температура поднялась до 38°C, и я понял, что придется сдаваться.
Здесь начинается та часть, которая большинству обычных больных недоступна. Так получилось, что я недавно консультировал ребенка заведующей нашей Emergency room. Я снял трубку и набрал ее номер.
- Доктор, настало время раздавать долги. Мне нужна помощь.
- Конечно, Майкл, поезжай немедленно, тебя будут ждать.
Действительно, когда я приехал, меня встречали как саудовского принца. Минуя регистрацию, где попросили только права, через минуту меня осматривал врач, и через три минуты уже капал физраствор и морфий был впрыснут, тут я "поплыл", стало отпускать.
Это обычное дело: когда люди в пятницу вечером идут куда-нибудь, я пошел в Emergency room. Чтобы не утомлять анатомическими подробностями: мне сделали КТ с контрастом и диагностировали дивертикулит. О том, что у меня дивертикулы, я знал и раньше, а воспаление, вероятно, вызвал COVID. Меня посадили на антибиотики, включая метронидазол, от которого у меня развились все возможные побочные эффекты: головокружение, головная боль, тошнота, сухость во рту — в общем, полный набор. Я принимал пациентов, а потом приходил домой и падал в кровать. Разумеется, никто из моих пациентов даже не догадывался, что я еле держусь на ногах.
Ещё одно интересное наблюдение — это "домашняя аптечка" врачей. Обычно она по размерам сопоставима с небольшой аптекой, хотя большинство лекарств там с просроченным сроком годности, потому что мы-то знаем, что лекарства работают так же, а срок годности — это в основном маркетинговый ход. Правда, некоторые лекарства действительно портятся, например, определённые антибиотики. В этой аптечке можно найти всё: ненужное гинекологическое зеркало, зажимы, иглы, клизмы, бинты, жгуты и лекарства всех групп. Врачи всегда сначала примут то, что есть дома, а потом — то, что необходимо.
В общем, как в знаменитом фильме “Белое Солнце Пустыни” Сухов говорит:” Женщина тоже человек”. Примерно так можно сказать и про нас - доктор он тоже человек.
Так, год за годом, как воск тает на свече, до огарка выгорает каждый врач, и лишь мы, врачи, знаем, что пока мы горим, другим становится чуточку светлее и теплее.
Mirer, MD
no subject
Date: 2025-01-18 11:57 pm (UTC)no subject
Date: 2025-01-19 02:55 pm (UTC)во многом помогло.
но вот грустно читать журнал https://ya-miranda.dreamwidth.org/1506785.html ещё молодая женщина и такая проблема - ноги, и где, спрашивается, современная медицина?